Николай Фрейтак: «Последние тренды в спорах о необоснованной налоговой выгоде»

Николай ФРЕЙТАК, адвокат и партнер Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья», научный руководитель АНО «Институт налогов и налоговой политики».

В последнее время в профессиональном сообществе отмечают явную тенденцию к усилению и ужесточению налогового администрирования. При этом с каждым годом неуклонно снижается и количество дел об оспаривании ненормативных правовых актов налоговых органов, рассмотренных судами в пользу налогоплательщиков. Если в 2007 году доля таких дел составила 76 %, то в 2015 году – только 50,21% (по данным статистики, размещенным на сайтах арбитражных судов и судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации). Принимая во внимание практику последних лет, становится очевидно, что суды зачастую игнорируют представленные налогоплательщиком доказательства и не приводят должного описания оценки материалов дела.

Внутреннее убеждение суда все чаще основывается не на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, как предписывает закон, а на умозрительных суждениях налоговых органов. Все более распространенной становится ситуация, когда для доказывания недобросовестности налогоплательщика, проверяющие используют сведения, напрямую не относящиеся к существу рассматриваемого спора, но преследующие цель опорочить репутацию компании, создавая общий негативный фон. При рассмотрении этих небольших и по существу не относящихся к предмету спора доводов – каждого по-отдельности, позиция налогового органа начинает «рассыпаться» под натиском представленных налогоплательщиком аргументов и доказательств, но тогда представители инспекции заявляют, что «данный довод сам по себе не является важным». И так по каждому доводу. Получается, что сами по себе эти маленькие обстоятельства, на которые ссылается налоговая, по мнению последней, не играют никакой роли, но в конечном счете инспекторы добиваются поставленной цели – формируют у суда общее отрицательное впечатление о налогоплательщике – внутреннее убеждение суда о недобросовестности заявителя.

Означает ли это, что наметилась тенденция, когда общий негативный фон можно расценивать как «совокупность обстоятельств, свидетельствующих о получении необоснованной налоговой выгоды»? Итоги рассмотрения налоговых споров свидетельствуют о том, что можно.

Приводимые налогоплательщиком контрдоводы в защиту своей деловой и налоговой порядочности суд может вообще оставить без внимания, не дав им никакой оценки, выборочно приняв имеющиеся в деле доказательства – только те, которые были представлены инспекцией. Бросается в глаза тот факт, что суды стали переписывать письменную позицию налоговых органов, не пытаясь устранить ее противоречие доводам налогоплательщика посредством сопоставления и оценки представленных участниками процесса доказательств. Многостраничные пояснения заявителей со ссылками на представленные доказательства оказываются похороненными в коротких фразах вроде «суд критически относится к представленным доказательствам» или «иные доводы заявителя судом проверены и признаны необоснованными и подлежащими отклонению». Тем самым нарушается одна из фундаментальных процессуальных гарантий реализации права на судебную защиту - мотивированность судебного постановления. Фактически, суды заведомо руководствуются презумпцией необоснованности любой налоговой выгоды и обходят в решении необходимость дать анализ и оценку «неудобных» и противоречащих с позицией инспекции доказательств.

Учитывая складывающуюся практику, у налогоплательщиков встает резонный вопрос - как же тогда подтверждать должную осмотрительность и добросовестность?

В последнее время суды стали поддерживать позицию налоговых органов о том, что налогоплательщик, прежде чем вступать в хозяйственно-финансовые отношения, должен был провести целый комплекс проверочных мероприятий: выявить наличие у контрагентов необходимых для исполнения договора производственных ресурсов и квалифицированных кадров, проверить реальные обороты по бухгалтерской и налоговой отчетности, истребовать рекомендации, подтверждающие деловую репутацию, получить иные документы и доказательства, подтверждающие реальность деятельности контрагентов.

Если говорить о малом и среднем бизнесе, то у хозяйствующих субъектов может просто не хватить ресурсов для столь тщательной проверки своего контрагента. Если проводить такой скрупулезный контроль по каждому своему поставщику, не останется времени на ведение самого бизнеса. Нужно создавать отдельное структурное подразделение, которое будет заниматься только контролем поставщиков (в том числе, проверять квалификацию всех их сотрудников).

Помимо этого, сама возможность реализации такой проверки весьма сомнительна ввиду наличия потенциальных сложностей. Запрашивая подобного рода информацию, компания претендует на раскрытие коммерчески важной информации, а также персональных данных сотрудников своих деловых партнеров.

Что касается последних трендов при проведении налоговых проверок, то инспекторы намного активнее привлекают правоохранительные органы. Изменился сам характер взаимодействия налоговых и правоохранительных органов. Если раньше направленные в адрес оперативников запросы (о проведении допросов свидетелей или осмотре здания, в котором должен располагаться контрагент проверяемого лица) часто оставались не исполненными, то теперь сотрудники правоохранительных органов подходят к их реализации со всей тщательностью.

Затрагивая вопрос о доказывании в спорах о необоснованной налоговой выгоде, в последнее время обращает на себя внимание тенденциозный подход налоговых органов при формировании доказательственной базы. Так, инспекция запросто может «потерять» неугодный протокол допроса свидетеля, полученный от другой инспекции в ответ на ее собственное поручение. Либо включить сотрудников полиции в состав проверяющих без соблюдения установленного Законом «О полиции» принципа территориальной подведомственности (например, в рамках одной из сопровождаемых нами проверок, инспекция привлекла орган внутренних дел, по месту которого осуществлял деятельность один из контрагентов проверяемого налогоплательщика, но в итоге оперативники провели проверку всех контрагентов клиента).

Подробнее проблематика современных подходов судов при оценке доказательств в налоговых спорах и инструменты доказывания добросовестности налогоплательщика будут рассмотрены на конференции CFO Russia, которая пройдет 14-15 апреля 2016 года.

Комментарии